Московский Центр Карнеги
- На связи с Карнеги
- Поиск
- Ресурсы Карнеги
Центры Карнеги в мире
Языки
Подкаст Московского центра Карнеги: Александр Баунов, Наталья Зубаревич и Андрей Перцев обсуждают неожиданный результат губернаторских выборов, его причины и возможные последствия
В России формируется монополия на виды данных со стороны близких к Кремлю компаний. Сам рынок данных еще не сформировался, но уже монополизирован решением президента. Когда речь идет о делах государственной важности, не до конкуренции
Чем страшнее для власти будет становиться смеховая культура гражданского общества, тем серьезнее она станет относиться к своим ответам: в конце концов у нее есть монополия на насилие.
Первое лето нового Путина не то чтобы изменило ситуацию в стране, но в системе произошел какой-то внутренний надлом. Президент после пенсионной реформы и чемпионата мира не всегда равен России, а Россия равна президенту.
Обращение Золотова показывает, как фрагментируется путинское окружение, как там теряется единое понимание приоритетов и угроз. Президенту все сложнее выполнять арбитражные и покровительские функции: он ограничивает себя лишь стратегическими вопросами, пустив оперативную рутину на самотек. В таком случае каждому игроку внутри системы придется выбирать собственную тактику спасения, не особенно задумываясь о коллективной безопасности
Устойчивое снижение уровня одобрения российской власти продолжается уже более трех лет, с конца 2014 – начала 2015 года. Объявление пенсионной реформы лишь усилило уже существовавший тренд на снижение общественной поддержки основных государственных институтов, в том числе президента
Операция по спасению полковника Путина, точнее, его рейтинга, начавшаяся с объявления им в совершенно новом жанре послаблений в пенсионной реформе, продолжилась. Терять уже нечего, следует удержать показатели рейтинга одобрения деятельности хотя бы на плато «плюс-минус 70%».
Эксперты изумлены «устойчивостью режима». В основах здесь то, что я бы назвал навыком молниеносного сговора, немой сделки населения с властью. Сделка – не «общественный договор», власть в Системе не договаривается ни с кем. Но, выживая как власть, она и населению оставляет шансы выжить. Тут секрет сделки
Два самых распространенных толкования российского режима не подтвердились. Ошибочным окажется и третье
Чем меньше конкретных указаний дает президент, тем больше суета, связанная с желанием угадать, чего он хочет на самом деле. И тем яснее для президента новые расклады, тот реальный политический материал, с которым ему придется иметь дело ближайшие шесть лет
Stay connected to the Global Think Tank with Carnegie's smartphone app for Android and iOS devices