Судя по всему, новый министр юстиции Константин Чуйченко будет курировать судебную реформу: отмежевание от международных органов по защите прав человека, наделение президента правом вносить в Совет Федерации представления об отрешении судей от должности, проверка Конституционным судом законопроектов. Эти новации окончательно похоронят даже видимость независимости судов, а в дальнейшем отменить их будет крайне трудно
Подкаст Московского центра Карнеги: Александр Баунов, Иван Голунов и Ольга Романова обсуждают одну из главных тенденций уходящего года – нарастающее противостояние между гражданским обществом и силовиками
В «большом» мире нет механизма, способного отправить целую страну обратно за железный занавес, если сама она этого не захочет. А в спорте такой механизм есть
Судьи очень недовольны качеством следствия и государственного обвинения, при этом именно их делают крайними. Это проявилось не только в «московском деле»
Замена вполне лояльного власти главы СПЧ Михаила Федотова на руководителя Общественной палаты единоросса Валерия Фадеева ставит точку в определении статуса совета. Он в первую очередь совет при президенте, а уж потом «по правам человека». Как объявил сам Фадеев, защищаемые права будут в первую очередь социальными
Подкаст Московского центра Карнеги. Александр Баунов, Алексей Забелин и Ксения Лученко обсуждают последствия открытого письма священников по «московскому делу»: изменит ли оно церковь или взгляд российского общества на нее
Редкий случай, когда определение «беспрецедентный» не будет преувеличением. Во-первых, такого коллективного, не согласованного с церковными властями действия духовенство Русской православной церкви не совершало никогда в истории. Во-вторых, повод: впервые священники встали на защиту своих прихожан, а не наоборот
К сентябрю «московское дело» перестали называть «вторым болотным». Это правильно, потому что аналогия была ошибочной. Это новый этап. Мы с вами сейчас наблюдаем прямой перенос массовых нарушений при административном судопроизводстве по митинговым (политическим) делам на практику уголовного правоприменения
После двух месяцев проб и ошибок власть, похоже, начала определяться и очерчивать красные линии. Малейшее физическое сопротивление властям по-прежнему жестко карается, но на откровенные фальсификации силовики не решились, потому что играют с президентом, а не с обществом. Затормозило репрессии и недовольство гражданской части элиты, околопрезидентского бизнеса, испугавшегося за попытки силовиков пересмотреть статус-кво
Закрытой признается любая информация без разбору: от действительно секретных данных о военных разработках до необходимых обществу сведений, типа уровня радиации в городах и имен тех, кто погиб или пострадал в результате аварии. Официальное признание гибели людей, с именами и почестями, могло бы стать поводом для гордости и хорошим прецедентом, но власти до сих пор не сделали этого после взрыва под Северодвинском – неизвестно даже точное количество пострадавших
