Вскоре после победы бархатной революции бывшую правящую Республиканскую партию Армении стали массово покидать ее депутаты-бизнесмены. В фирмах некоторых из них до этого побывали с проверками представители Службы национальной безопасности и налоговой. После этого они не только вышли из своей фракции, но и начали послушно голосовать за все инициативы нового правительства Пашиняна
Не только в Дагестане, но и в целом в России споры о скрепах идут в основном не о том, что именно можно, а что нельзя на сцене или в выставочном зале, а о том, как далеко могут распространяться полномочия государства. Имеет ли оно право запрещать что-то за несоответствие традиции? Полярные точки зрения на этот вопрос задают гораздо более важный водораздел, чем различия между конфессиями, национальными культурами, «сталкивающимися цивилизациями» и так далее
В кулуарном подписании соглашения о границе без широкого общественного обсуждения кто-то в Ингушетии мог увидеть попытку насадить в регионе политические практики соседней Чечни. Но претензии протестующих направленны прежде всего против ингушских властей, а не против Кадырова, Кремля и тем более народа Чечни
Андрей Колесников в эфире Эха Москвы обсуждает ситуацию в Ингушетии, рейтинг президента Путина и экономическую ситуацию в стране.
В момент обострения у властей не нашлось надежных контрагентов среди этнических активистов, которые были бы способны взять на себя хотя бы часть ответственности за происходящее. И вряд ли причина тут в том, что среди балкарцев и кабардинцев нет подходящих на такую роль людей. Скорее дело в изменившейся политике в области межнациональных отношений, а точнее, в тех требованиях, которые гласно и негласно предъявляет главам регионов федеральный центр
26 августа 2008 года Москва признала независимость Абхазии и Южной Осетии, перевернув геополитическую ситуацию на Кавказе с ног на голову. Сегодня, десять лет спустя, очевидно, что никому, в том числе и самой России, это решение выгоды не принесло
Любые предложения о сотрудничестве, которые не приближают возвращение Карабаха, Азербайджан либо блокирует, либо старательно обходит. Так было и с ДКБ, и с Таможенным союзом, и с ЕАЭС. Попросту говоря, Баку не видит смысла состоять в одном объединении с Ереваном, если вопрос, который в Азербайджане считается политическим приоритетом номер один, не сдвинется с места
Как это часто бывает при взгляде извне, внутренние армянские реалии оказываются на втором плане, и те, кто обсуждает дело Кочаряна в Москве (Киеве, Тбилиси и так далее), на самом деле говорят о чем-то своем. Между тем дело Кочаряна связано именно с локальной армянской спецификой. Дело в том, что события первого марта являются для армянского общества крайне чувствительной болевой точкой, и рано или поздно их расследование должно было привести к внутриполитическому кризису
Сегодня де-факто государства на постсоветском пространстве продолжают базироваться на идеях, рожденных в ходе конфликта. Они по-прежнему отвечают на травматический разрыв в прошлом почтовыми марками и военными мемориалами. Чтобы эта ситуация изменилась, им нужна новая, более сильная идея
Сегодня у главы Ингушетии нет такого способа управления регионом, который бы игнорировал неформальные родовые и религиозные сообщества. А значит, нет ничего удивительного в том, что в отношениях с каким-то из таких сообществ диалог сменяется конфликтом. До тех пор, пока сложившаяся в республике система управления обеспечивает общую стабильность, вряд ли у Кремля будут серьезные претензии к своему назначенцу из-за отдельных эксцессов этой системы типа демарша муфтия с отлучением
Stay connected to the Global Think Tank with Carnegie's smartphone app for Android and iOS devices