Российский дефолт в 1998 году можно было предотвратить вплоть до самого последнего момента. Бывший представитель Международного валютного фонда (МВФ) в России, а ныне директор Института фундаментальных междисциплинарных исследований при московской Высшей школе экономики Мартин Гилман проанализировал развитие этого кризиса и уроки, которые можно из него извлечь, на презентации своей новой книги «Ни прецедента, ни плана: российский дефолт 1998 года изнутри» (No Precedent, No Plan: Inside Russia’s 1998 Default) в Московском Центре Карнеги (версия данной книги, предназначенная для российского читателя, вышла в 2008 году под названием «Дефолт, которого могло не быть»). Вел мероприятие заместитель директора Московского Центра Карнеги Сэм Грин.

Россия и МВФ: парадоксальное партнерство

  • Россия после распада СССР. Нынешнее российское государство возникло в результате распада СССР в конце 1991 года. Страна столкнулась с беспрецедентными проблемами, но никаких планов продвижения вперед и легких решений не существовало. В результате политическая реакция российского руководства на экономический коллапс, ставший результатом крушения СССР, была хаотичной.
     
  • Вызов для МВФ. М. Гилман, входивший в состав миссии МВФ, находившейся в то время в России, сказал, что его нельзя считать беспристрастным сторонним наблюдателем: он принимал участие во встречах представителей МВФ и российских властей. Докладчик отметил, что начиная с 1992 года, когда МВФ приступил к работе с Россией, сотрудничество с нашей страной стало для Фонда серьезным вызовом. Традиционно МВФ оказывал помощь государствам, у которых возникали временные проблемы с платежным балансом, и не готов был иметь дело с рушащейся экономикой. Фонд взялся за дело, поскольку альтернативы просто не было, но его влияние (как и влияние «Большой семерки») на ход событий было незначительным.

Кризис не был предопределен

  • Возникновение рынка ГКО. Многие наблюдатели считают, что рынок ГКО (краткосрочных государственных облигаций) представлял собой финансовую пирамиду, и это привело к кризису. Однако М. Гилман высказал мнение, что намерения при создании системы ГКО были самыми благими — она была призвана расширить и углубить рынок, предоставить кредит тем, кто не имел доступа к ресурсам Центробанка, снизить процентные ставки и обеспечить ориентиры для частного сектора.
     
  • Роль бюджетно-налоговой политики. Хотя бюджетно-налоговая политика отставала от денежных реформ, это, по мнению М. Гилмана, произошло непреднамеренно и не стало причиной дефолта. Однако докладчик отметил, что реальным поворотным моментом для России, возможно, стало 23 марта 1998 года, когда президент Борис Ельцин отправил в отставку премьер-министра Виктора Черномырдина. Премьер лучше понимал ситуацию в экономике, чем кто-либо еще в то время, и осознавал, что бюджетно-налоговую политику необходимо взять под контроль, особенно в плане формирования поступлений в казну.
     
  • Другие факторы, которые считаются причиной кризиса. Наблюдатели называют разные причины дефолта в России, но все эти объяснения, по мнению М. Гилмана, несостоятельны. Так, некоторые эксперты утверждают, что после распада СССР долговое бремя России было слишком велико. Однако даже с учетом советского «наследства» в 102 миллиарда долларов задолженности совокупный долг России в то время достигал лишь 63% ВВП — гораздо меньше, чем у многих крупных экономических держав (в том числе США, Великобритании, Бразилии и Индии) по состоянию на 2010 год. Азиатский кризис, осложнивший ситуацию в России, и тот факт, что многие олигархи перестали платить налоги после «покупки» ельцинской победы на президентских выборах 1996 года, также нельзя считать реальными причинами кризиса, подчеркнул М. Гилман. 

Что же случилось на самом деле?

  • Объем и характер задолженности. Подлинной причиной кризиса, указал М. Гилман, стал рынок ГКО объемом в 55 миллиардов долларов (эта сумма составляла всего 27% совокупного госдолга России). Кризис был вызван не самим уровнем этой задолженности, а ее характером — обслуживание долга в условиях, когда «клиринг» рынка (полная расплата по долгам) происходил каждую неделю, а процентные ставки в нервозной обстановке слишком быстро менялись, стало слишком затратным и неприемлемым делом.
     
  • Дефолт — явление редкое. Несмотря на это, по мнению М. Гилмана, еще можно было избежать кризиса: властям просто надо было убедить рынок, что долги будут оплачены. Докладчик подчеркнул, что дефолт по суверенной государственной задолженности — явление чрезвычайно редкое: просто потому, что государство всегда может напечатать деньги, чтобы рассчитаться по долгам. М. Гилман также отметил, что Россия не объявляла дефолта по внешней задолженности, поскольку стремилась сохранить репутацию в глазах международного сообщества.
     
  • Почему российские власти не пошли на эмиссию. Тем не менее руководство России не стало включать печатный станок. Главными достижениями Ельцина к середине 1998 года были стабилизация рубля и обуздание инфляции. Дополнительная эмиссия денег свела бы эти достижения на нет и даже могла бы обернуться гиперинфляцией, как это случилось в Германии времен Веймарской республики. Поэтому, по словам М. Гилмана, власти решили, что гораздо лучше будет «отдать на заклание» небольшой сегмент рынка — ГКО.

Уроки для России и всего мира

  • Уроки для России. Ссылаясь на беседу с министром экономического развития России Эльвирой Набиуллиной, М. Гилман рассказал, что многие российские чиновники полагают: МВФ и другие международные институты сыграли незначительную роль в кризисной ситуации, связанной с дефолтом 1998 года. Однако эти чиновники в то же время отмечают, что взаимодействие с МВФ научило российские власти тщательнее анализировать проблемы. В результате полученного опыта подход России к экономическим и финансовым вопросам стал значительно более прагматичным.
     
  • Уроки для мира в целом. М. Гилман полагает, что мир не усвоил уроки российского дефолта. Несмотря на то, что была проделана большая работа по выявлению кризисных тенденций за счет анализа таких параметров, как объем и динамика задолженности, а также соотношение между краткосрочной валютной задолженностью и размером резервов, долговой кризис, разразившийся в Европе в 2010 году, застал большинство экспертов врасплох. По словам М. Гилмана, государства привыкли вместо повышения доходов бюджета брать кредиты под низкий процент — именно это произошло в Греции и Ирландии, где уровень задолженности остается весьма высоким. В заключение М. Гилман отметил: рынки никогда не поверят, что Европа объявит дефолт по долгам, пока этого не случится. В то же время, подчеркнул он, будет интересно увидеть итоги предстоящих выборов в Ирландии, особенно если они станут прологом нового подхода к вопросу государственной задолженности.