Станет ли Ливия второй Сирией и сможет ли Россия разрешить ливийский конфликт – эти вопросы звучат во многих западных СМИ. Повторения сирийского сценария опасаются и американские, и британские политики. Речь не только о возможном начале военной операции России в Ливии, но и об участившихся дипломатических контактах Москвы с представителями разных лагерей, борющихся за контроль над Ливией. 

Многие обозреватели считают вполне реальной угрозу того, что России удастся изменить баланс сил в Ливии и создать таким образом «российское кольцо» влияния в восточном Средиземноморье, что полностью перекроит всю структуру безопасности в регионе, затронув в том числе и сферу энергетики. Так, к примеру, характеризует ситуацию Jerusalem Post.

Фельдмаршал со связями

Это не первая дискуссия о том, какую роль играет Москва в ливийском конфликте. В экспертном и медийном сообществе даже называется имя ставленника Москвы в Ливии – это фельдмаршал Халифа Хафтар, которому прочат место убитого почти шесть лет назад Муаммара Каддафи. Когда-то ближайший соратник Каддафи, а затем один из его последовательных врагов, Хафтар фактически полностью контролирует восток Ливии (его негласной столицей сейчас считается Тобрук). Есть у Хафтара сторонники и в Триполи, о чем свидетельствуют последние демонстрации в ливийской столице.

Своим сторонникам фельдмаршал Хафтар, который официально занимает пост командующего Ливийской национальной армией, обещает покончить с засильем многочисленных вооруженных группировок, постоянно воюющих друг с другом. Кроме того, Хафтар выступает против радикальных исламистов и для многих олицетворяет тот сильный кулак, который мог бы объединить страну.

На Западе считают, что Москва сделала ставку именно на Хафтара, который в молодости повышал свою военную квалификацию в СССР, и оказывает ему не только политическое содействие, но и помогает оружием и людьми.

Безусловно, визит в Тобрук российского авианосца «Адмирал Кузнецов» в январе 2017 года помог придать политического веса Хафтару и внутри Ливии, и за рубежом. Это определенно была демонстрация силы. На борту корабля Хафтар провел сеанс видеосвязи с министром обороны России Сергеем Шойгу, в ходе которого обсуждались, согласно официальному релизу, «актуальные вопросы борьбы с международными террористическими группировками на Ближнем Востоке». До этой беседы Хафтар также встречался с Шойгу в Москве летом и осенью 2016 года. По неофициальным данным, Хафтар договорился с Россией о поставках оружия на сумму от 1,5 до 2 млрд евро (оценки разнятся). В ответ Хафтар якобы обещал разместить в Тобруке и/или в Бенгази российскую военно-морскую базу.

Однако следует учесть, что Хафтар не единственный ливийский политик, побывавший в последнее время в российской столице. Не далее как в начале марта здесь был его политический соперник, глава Правительства национального согласия (ПНС) Фаиз Сарадж. Именно его правительство Совет Безопасности ООН признает единственной легитимной властью в стране. Впрочем, это не мешает международному сообществу параллельно вести диалог и с Хафтаром.

Фельдмаршала помимо России поддерживают Египет, ОАЭ, Франция, склоняется в его сторону и Италия. В декабре, через несколько недель после визита в Москву, Хафтар провел пять дней в Вашингтоне. Если верить СМИ, то в конце 1980-х годов Хафтар, после того как от него отрекся Каддафи, смог бежать из плена в Чаде при посредничестве ЦРУ. Более двадцати лет он прожил в США и вернулся в Ливию только в 2011 году, сразу став одним из ключевых командиров в рядах восставших против Каддафи. Тогда он не смог заручиться безусловной американской поддержкой, но не дал о себе забыть. В 2014 году Хафтар начал операцию по освобождению Бенгази, а потом и всей восточной провинции Ливии от групп исламских экстремистов. В 2015 году ливийская Палата представителей назначила его командующим Ливийской национальной армией, а вот отношения с признаваемым ООН Правительством национального согласия у Хафтара не заладились.

Многочисленные попытки посредников, в том числе и России, найти точки соприкосновения между Триполи и Тобруком потерпели крах. Лично Сарадж и Хафтар, возможно, и могли бы договориться, если бы не вооруженные группировки, в первую очередь Мисуратские бригады, идеологически связанные с организацией «Братья-мусульмане» и поддерживаемые Катаром и Турцией. Сараджа опекает Саудовская Аравия. Но та поддержка, которую получает в последнее время извне Хафтар, перевешивает все, что есть у его конкурентов. И Москва занимает здесь не первое место.

Российские приоритеты

В середине марта, когда западные СМИ обсуждали, что Россия якобы разместила на египетско-ливийской границе беспилотники и группу военных специалистов для помощи Хафтару, авиация Объединенных Арабских Эмиратов оказывала ливийской армии поддержку с воздуха в боях за нефтеналивные порты в Эс-Сидре и Рас-Лануфе, которые в начале месяца попали под контроль боевиков из Бригад обороны Бенгази (близки к Мисуратским бригадам). За штурвалами самолетов были в том числе и американские пилоты, работающие, по данным Intelligence Online, на Эрика Принса, бывшего основателя печально известной по войне в Ираке частной охранной компании Blackwater.

И это уже не первый случай, когда ОАЭ открыто помогают Хафтару. По данным СМИ, в 2016 году Хафтару также оказывал поддержку британский, французский и иорданский спецназ. Все эти силы были брошены на борьбу с террористической организацией «Исламское государство» (ИГ, запрещена в РФ). Одновременно американские военные участвовали в освобождении от боевиков ИГ города Сирт. Кстати, действовали тогда США вместе с Мисуратскими бригадами, которые являются не только непримиримыми соперниками Хафтара, но и конкурентами Сараджа.

В середине марта беспорядки в ливийской столице, совпавшие с боями за нефтеналивные порты, в очередной раз показали несовместимость мисуратских и триполитанских кланов. Эта ситуация снова продемонстрировала уязвимость правительства Сараджа и престиж Хафтара, который смог вернуть нефтепортовые терминалы и близок к тому, чтобы полностью установить контроль над «нефтяным полумесяцем» (побережье в заливе Сирта).

Международным нефтяным компаниям, по сути, все равно, кто контролирует нефтеносные районы Ливии и пути экспорта нефти (если только это не боевики «Исламского государства» или «Аль-Каиды»). Главное, чтобы эти силы обеспечивали безопасность и бесперебойную работу. Хафтар, при определенной поддержке извне, продемонстрировал, что способен на это. Так почему бы не сделать ставку на Хафтара? Однако пока в Вашингтоне и Лондоне не торопятся. Новая американская администрация не сделала никаких четких заявлений относительно своего курса в Ливии. В то же время Россия ведет активную политику в этой стране. В этой ситуации серия материалов о российской активности в Ливии должна подтолкнуть к действиям западные правительства.

Всплеск публикаций о возможной военной операции России в Ливии совпал с боями за «нефтяной полумесяц» и произошел через пару недель после того, как «Роснефть» и Национальная нефтяная корпорация Ливии подписали соглашение о сотрудничестве. Речь идет о проектах в области разведки и добычи нефти, а также о покупке сырой нефти. Это соглашение – одна из деклараций о намерениях России вернуть свои позиции в Ливии. И «Роснефть» не единственная российская нефтяная компания, которая хотела бы работать в этой стране. Накануне войны в Ливии уже закрепились «Газпромнефть» и «Татнефть».

Однако самые крупные довоенные контракты были за пределами нефтяной сферы. Прежде всего речь идет о соглашении на строительство скоростной железной дороги Сирт – Бенгази стоимостью 2,2 млрд евро. Работы по нему начала осуществлять «дочка» РЖД «Зарубежстройтехнология», но после начала ливийского кризиса строительство было остановлено, весь персонал эвакуирован. Этот проект касается того района Ливии, который также контролирует Хафтар.

Наконец, самые большие суммы фигурировали в довоенных сделках России и Ливии в сфере военно-технического сотрудничества. В 2008 году Москва и Триполи заключили несколько соглашений по закупке российского вооружения на общую сумму $2,2 млрд, а в январе 2010 года – на сумму $1,3 млрд. На очереди были еще несколько соглашений, но режим Каддафи пошатнулся. В 2011 году в разгар противостояния между повстанцами и правительством на Ливию было наложено очередное эмбарго на поставки оружия.

По подсчетам «Рособоронэкспорта», выгода, упущенная предприятиями российского ВПК из-за ливийского кризиса, составила порядка $4 млрд. Это примерно равно сумме ливийского долга России с советских времен (около $4,5 млрд). Долг был списан в 2008 году в ходе исторического визита в Ливию президента Путина – Москва надеялась на будущие контракты, и не только в военной сфере, но и в энергетике, строительстве и других областях.

Окончательно не потерять свои вложения Москва может, только если ситуацию в Ливии удастся стабилизировать, причем при активном российском участии. Россия учитывает сирийский опыт и старается вести диалог не только с Хафтаром, но и всеми возможными политическими силами. Гарантии, в чьих руках окажется судьба российских контрактов, нет.

Есть и еще одна причина, почему Москва ищет рычаги влияния в Ливии. Нельзя забывать, что эта страна – один из крупнейших игроков на нефтяном рынке. В январе выяснилось, что за предыдущие полгода Ливия увеличила производство нефти более чем в три раза, и это ставит под угрозу договоренности, достигнутые 30 ноября 2016 года между членами ОПЕК и нефтедобывающими странами, не входящими в картель.

Для России это соглашение о сокращении добычи нефти (на 1,2 млн баррелей в сутки) – результат долгих посреднических усилий, в результате которых удалось уговорить снизить квоты и Иран, и Саудовскую Аравию. Ливию от выполнения соглашения освободили, учитывая ситуацию в стране. Еще в конце ноября 2016 года Ливия добывала порядка 575 тысяч баррелей в сутки, а до войны – около 1,6 млн. В первую декаду января добыча нефти достигла уже 708 тысяч баррелей в сутки – максимального уровня за три года. И ливийские власти обещают в этом году превысить довоенный уровень – называется цифра 1,75 млн баррелей в сутки. Это может поколебать мировые цены и сломать хрупкий консенсус между странами – экспортерами нефти. И тогда России могут понадобиться все рычаги влияния, которые у нее есть в Ливии.

Сирийские уроки

В любом случае сирийский опыт, а также череда революций в других арабских странах научили Россию, что надо вести диалог не только с действующей властью. Шесть лет назад, в начале «арабской весны», Москва четко выбирала одну сторону конфликта и стояла за нее до конца. У России, в отличие от США, в регионе не было воспитанной оппозиции – союзников, на которых можно было бы сделать ставку, если ситуация в стране резко меняется. Все эти годы российские дипломаты учились. Сирийский опыт – это не только опыт военной операции на дальних рубежах. Это также опыт поиска компромиссов и разговор с теми, кто, казалось бы, только что «стрелял тебе в спину».

Ситуация в Ливии еще более запутанная, чем в Сирии. Здесь на протяжении шести лет отсутствует центральная власть, а закон олицетворяют различные вооруженные группировки. В стране одновременно действуют два, а временами и больше парламентов, а также несколько правительств, на части расколота армия. Неслучайно на вопрос, делает ли Москва ставку на Хафтара, пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков осторожно отметил, что ситуация с властью в Ливии остается «весьма противоречивой и сложной».

И здесь видно принципиальное различие между сирийским и ливийским сценарием. Россия ввела в Сирию войска по просьбе и с согласия сирийского правительства и лично президента Башара Асада. В Ливии подобные договоренности пока невозможны. Логично было бы их заключать с Хафтаром, но пока легитимным руководителем страны является Сарадж. Сделка с Сараджем означает потерю позиций на востоке Ливии. Открыто выступить на стороне Хафтара – слишком явное нарушение решений Совета Безопасности ООН. На это Россия не пойдет, особенно в Ливии, где ооновские резолюции нарушались уже не раз, и Москва первая выступала против подобного развития событий.

Однако это не значит, что расклад сил в Ливии не изменится и Россия не передумает. Когда-то предположить ввод российских войск в Сирию также было невозможно. Просто это не вопрос сегодняшней повестки дня. В то же время ничто не мешает России участвовать в отдельных операциях в Ливии, как это делают другие страны, претендующие на роль в послевоенном устройстве страны.

следующего автора:
  • Марианна Беленькая