Но пока технократы и визионеры строят цифровую Россию будущего, чиновники и силовики используют доступный арсенал средств: от производства угроз до регулирования, чтобы контролировать не только контент, но и весь IТ-рынок, а также только формирующиеся его части вроде индустрии больших данных. В проигрыше остаются граждане, чьи свободы последовательно скукоживаются, и интернет-компании, теряющие деньги и рынки
Институтам власти приходится доказывать собственную нужность, бороться за победу своей интерпретации происходящего и усердствовать в удовлетворении воображаемых путинских желаний. Из-за этого внутри власти некому заниматься непосредственно самим протестом, пытаться понять его природу и потенциал, прощупать возможности компромиссов
Российский режим не является последовательным воплощением заранее придуманной идеологической конструкции, он не развивается по плану. Как на портрете Дориана Грея, его черты складываются из его опытов над собой. Нынешние учения на случай будущей революции, несомненно, сохранятся в его памяти и оставят в его природе новый глубокий след
Протест становится серьезным вызовом для системы. Если кураторы внутренней политики не найдут политические инструменты для разрядки, за них вопросами внутренней политики займутся люди в погонах со своими методами. Тогда жертвами преследования могут стать не только оппозиционеры, но и люди внутри власти, которых сочтут подозрительно мягкими в отношении врагов режима. Именно это в итоге и может определить направление транзита власти в преддверии 2024 года
У потерявшего лидерство президента теперь есть один шанс на большую реформу, которая вернет ему статус национального лидера на какое-то время. Но проблема в том, что после двадцати лет правления он должен предложить обществу что-то посолиднее национальных проектов. Грубо говоря, последняя реформа должна в каком-то смысле ликвидировать тот способ правления, который президент практикует с дела Гусинского, то есть правление страной через инструменты силового принуждения
Рост претензий к власти Путин воспринимает как всего лишь эмоциональную реакцию, основанную не на реальных проблемах, а на непонимании обществом реальной картины. А значит, существенного пересмотра социально-экономического курса ждать не стоит. Вместо этого президент и общество будут подозревать друг друга в неадекватности и непонимании того, что действительно происходит
Пока власть обвиняла в проблемах России США, главной неформальной темой форума стала вседозволенность силовиков. На вопрос, что мешает бизнесу и инвесторам развиваться в России, власть и бизнес-элита отвечают противоположным образом
Политическую дивергенцию спровоцировало политическое отсутствие Путина, а подпитывается она общим страхом перед неизвестным будущим, неясностью путинских планов, грядущих конфигураций. Режим приходит в движение, но действия его элементов потеряли былую однозначность, когда за что бы ни взялась ФСБ, было ясно – Путин санкционировал, пересмотра не ждать. В новой реальности и сам президент оказывается ведомым: сегодня ему принесли одну папку – за этим следует арест, через некоторое время другую папку – пересмотр решения
Спешка с оглашением послания, акцент на простых подходах и раздаче денег, отказ реагировать на громкий арест Калви – все это подтверждает, что речь идет о смене риторики, а не о смене курса. Власть сделала попытку сблизить повестку Путина и российского общества, но это тактический ход, слабо влияющий на реальное содержание проводимой политики
«Повар Путина» принял доставшуюся ему от российских и западных СМИ роль и теперь играет ее открыто и с удовольствием. Он злой трикстер, воплощение всех мифов и стереотипов о темной стороне российской власти. Дурная слава буквально втолкнула его в ближайший круг президента, и Евгений Пригожин теперь будет делать все, чтобы закрепиться там по-настоящему
